Тайландский детектив - Страница 45

- Правильно, - согласился Семен Геннадьевич. - Кого и надо отметелить, так это его.

Катя удивленно воззрилась на него - она, что говорила вслух?

- А что тут такого? - удивился Семен Геннадьевич. - Раз душа просит, то и говори. Но, вот ведь в чем парадокс: Дракон, как ты обозвала его очень верно, истрепал тебе нервы в лоскуты, и ты все равно ничего не имеешь против него. Правильно? Стоило же Вонгу чуть насупиться, и ты уже из себя выходишь. А что такого? Прачат не так уж и не прав. В конце концов, Вонг здоровый мужик. Столько лет без бабы. Снял туристочку на сезон: она его мало что ублажит, так еще и заплатит? Плохо ли? То, что ты заплатила не страшно. Было бы, только за что. Так было за что? А? Молодец, оторвалась по полной... И ведь умудрилась как-то растормошить такую чугунную болванку, как Вонг, - и Семен Геннадьевич с мужским цепким любопытством глянул на Катю.

Катя размешивала подтаявшее мороженое с карамелью. Ей не очень нравился фамильярный, несколько развязный тон Семен Геннадьевича, появившийся сразу после допроса. Но сказать, что с Вонгом у них ничего не было и оправдаться, она не могла. Он уже не поверит в ее объяснение. Да и кто бы поверил, слишком они невероятны даже по сравнению с той ложью, что они нагромоздили на допросе. Нагромоздили так, что она едва не придавила их самих. И потом, после того унижения, что ей пришлось вынести, было бы слишком если она до кучи, унизит еще саму себя, нарушив обещание которое дала Вонгу. Обещание молчать об их уговоре в номере "Бешеной коровы".

- Не пойму я что-то, из-за кого ты так расстроилась: из-за Виктора, или все таки из-за тайца? Брось! Ни тот, ни другой не стоит того. Виктор -- раздолбай и щенок, сама видишь, но он хотя бы свой. А таец... Держись от этого нехристя подальше, все равно тебе с ним ничего не светит. Мало того, что басурманин, так он еще страшный человек. Стоило из-за него лупить несчастную шлюшку? Да ладно не дергайся... Ну перебрала коньяку, ну захотелось тебе отблагодарить мужика, дело понятное. Он точно не бил тебя? Может ты этого не помнишь? Я пока с твоим делом знакомился, кое-что узнал о нем, - продолжал своеобразно утешать ее Семен Геннадьевич. - Могу рассказать, если конечно тебе интересно. Короче, после того как к полиции попала крупная партия наркоты, военные быстро наложили на нее лапу. Не для кого не секрет, что полиция насквозь продажна. Куда ни плюнь обязательно попадешь в копа, кормящегося с рук мафии. Ты в этом сегодня сама смогла убедиться и отлично понимаешь, что через час конфискованные наркотики снова были бы у мафии. Но с военными хрен договоришься. Что делают главари мафии?

- Что?

- Захватывают заложников, чего же еще. И после этого сообщают полиции, что если наркоту не возвратят к вечеру, заложники будут расстреляны. Полиция бегом к военным за товаром, но те и не пошевелились отдать его. Полиция в крик: что скажет общественность?! Вы подумали, что будет с заложниками?! Военные говорят: дайте нам самим с этим разобраться и не мешайте. Договариваться с мафиози предоставили Вонгу. Но прежде, чем начать с переговоры, он напряг всю свою агентурную сеть. Через несколько часов все семьи мафиози, что жаждали заполучить товар обратно, были у него в руках. Он загреб всех, включая троюродных тетушек и семиюродных дядюшек и только тогда начал переговоры, сразу выдвинув встречное требование: мол если через час все заложники не будут отпущены, он начинает расстреливать по одному члену семьи каждого мафиози, а этих главарей было, если не ошибаюсь, трое. Те сразу пошли на попятную: не хотите отдавать товар -- не надо, тогда заплатите 10 миллионов батов и заложники будут выпущены, но и ты, командир, отпускаешь наши семьи. "Через тридцать минут, - ответил Вонг. - Не через час, а через тридцать минут заложники должны быть освобождены, иначе ваши семьи будут расстреляны полностью, все без исключения".

- И?

- Заложники были освобождены, и не через полчаса, а через десять минут.

Если Семен Геннадьевич и хотел утешить ее, то добился обратного. Кате стало жутко. Нет уж! Как ни хотелось ей сбросить с себя груз секретов, которые оправдали бы ее и, открестившись от Вонга, заявить, что между ними ничего не было, она все же помолчит. Так будет лучше. Вонг со своим каменным самообладанием, как-нибудь переживет потерю своей репутации.

Лично она чувствовала себя после допроса изгаженной, как если бы в ее душу залезли грязным сапогом и будь ее воля, она бы все чистосердечно выложила Дракону, чтобы избежать той гадливости, что налипла на нее. Для нее вдруг приобрело смысл и весомость понятия чести, из-за которого раньше стрелялись на дуэли и незапятнанной репутации, которую отстаивали ценой своей жизни. Пусть бы ее арестовали и посадили за решетку, зато она не маялась сейчас так и не терпела бы невольную фамильярность Семен Геннадьевича, который даже не замечал этого. Это больно задевало и без того взвинченную, еще не отошедшую от унижения на допросе, Катю. Но все ее прекраснодушные высокие порывы, разбивались о железную волю Вонга, которой он ее сковывал. А теперь еще появился этот нешуточный страх перед ним.

- Ну хватит уже развозить эту сладкую жижу, - Семен Геннадьевич взял ее за руку и встал. - Не хочешь мороженое, так и скажи. Лучше пойдем на рыбный рынок. Сумочку не забудь.

- Опять! - перепугалась Катя, решив, что он снова затащит ее на лодки.

Но эта часть рыбного рынка отличалась цивильностью, она шла вдоль набережной и имела ряд небольших ресторанчиков. Вот в одном из таких ресторанчиков под открытым небом, отделенным от движущегося людского потока рыбацкими сетями, Семен Геннадьевич и заставил ее попробовать жареные гребешки с белым вином, а когда им принесли по пиале печеных мидий и мисочки с острым соусом, началось самое забавное.